«Подробно увидим то, что на «Хаббле» выглядит как точка»

«Радиоастрон» -- самый успешный крупный научный проект России в 2011 году

Самым успешным крупным научным проектом России в 2011 году стал космический радиотелескоп «Радиоастрон». О современном состоянии миссии в предновогоднем интервью «Газете.Ru» рассказал один из ведущих ученых проекта «Радиоастрон» из Астрокосмического центра Физического института им. П. Н. Лебедева Российской академии наук Юрий Ковалев.

– Несомненно, запуск «Радиоастрона» является главным событием российской науки уходящего 2011 года. В своем докладе на конференции «Астрофизика высоких энергий», которая недавно прошла в Институте космических исследований, вы сообщили, что выполнение ранней научной программы, запланированное на февраль 2012 года, началось, по сути, уже 10 декабря. Говорит ли это о том, что работа «Радиоастрона» проходит успешно, в штатном режиме, что все системы работают нормально и вообще все хорошо?

– 15 ноября этого года у нас начались испытания в режиме интерферометра, которые должны были продолжаться примерно до конца января, а могли и дольше – до трех месяцев. Заранее предсказать, сможем ли мы найти интерференционный отклик с первого раза, невозможно. С другой стороны, невозможно планировать наблюдения за несколько дней. Это связано с тем, что интерферометру необходимы как космический («Спектр-Р»), так и наземные радиотелескопы, а на каждом телескопе запланированы свои наблюдательные программы, и говорить: «Давайте, ребята, отменяйте свои программы и наблюдайте с нами завтра», – невозможно. Поэтому нужно было планировать наши испытания заранее, что мы и сделали. Мы запланировали несколько сеансов на каждый из имеющихся у нас диапазонов длин волн, а их у нас четыре – 92 см, 18 см, 6 см и широкий диапазон, около 1,35 см. В каждом из диапазонов мы запланировали несколько наземно-космических интерферометрических сеансов. Как результат работы огромного количества людей и организаций мы получили положительный отклик нашего космического радиоинтерферометра уже после первого сеанса наблюдений как на длине волны 18 см (15 ноября), так и на длине волны 6 см (1 декабря). Это означает, что в данных диапазонах вся наша система работает достаточно хорошо, чтобы позволить начать раннюю начальную программу. Соответственно, мы меняли те изначально запланированные блоки наблюдательного времени, которые больше не нужны для испытаний на 18 и 6 см. 

И что делать? Можно просто отменить новые испытания на 18 и 6 см, тогда все будет простаивать. Но это глупо, чтобы дорогостоящий телескоп просто летал в космосе и ничего не делал.

Поэтому мы перепланировали эти сеансы. В рамках некоторых из них начали поиск лепестков в самом высокочастотном диапазоне 22 ГГц. Мы должны были начать его в январе 2012 года, а реально начинаем в конце декабря 2011-го. Другие сеансы использовали для проведения экспериментов по ранней научной программе проекта. Так, яркую далекую галактику BL Lacerta наблюдали с 10 по 14 декабря, от средних до максимальных баз интерферометра «Радиоастрон». Соответственно, наша ранняя научная программа началась раньше изначально ожидавшегося срока.

Это означает, что мы считаем: на длинах волн 18 и 6 см вся наша система работает достаточно хорошо, чтобы позволить начать раннюю начальную программу.

Означает ли это, что все идеально? О полном окончании испытаний пока не объявлено. Нам есть еще над чем работать, чтобы довести «Радиоастрон» до такого состояния, когда мы были бы удовлетворены всеми аспектами этой технологически крайне сложной системы. Но на сегодня интерферометр уже готов к первым экспериментам научной программы.

– Насколько «Радиоастрон» соответствует столь популярному в последнее время слову – «инновация»?

– Технологически – это однозначно инновация. На нем много инструментов, которые сделаны впервые, начиная с раскрывающегося, как зонтик, десятиметрового радиозеркала. Впервые на борту «Спектр-Р» в космос полетели и успешно работают атомные часы российского производства. Это первый наземно-космический радиоинтерферометр с орбитой почти до Луны. Такая орбита представляет собой большую трудность, поскольку сложно измерить ее параметры с высочайшей необходимой точностью. Мы плотно работаем с коллегами из Института прикладной математики РАН, именно они восстанавливают орбиту. Это очень непросто: существуют четыре-пять методов, по которым определяются параметры орбиты в разные моменты времени, это все потом сводится воедино для получения общего решения. Далее – нужно передать широкополосный сигнал научных данных с корабля, который находится на расстоянии до 300 000 км. 

Насколько я знаю, нет ни одной космической миссии, которая бы передавала настолько громадный поток научной информации, и уж точно нет миссии, которая должна была бы это делать одновременно с наблюдениями. 

Мы можем наблюдать только тогда, когда космический телескоп имеет возможность передавать информацию на Землю. На сегодняшний день мы совместно со специалистами НПО Лавочкина добились того, что сигнал с расстояния вплоть до 300 000 км приходит к нам с хорошим качеством и большим отношением «сигнал-шум». 

Если обсуждать научную новизну, то есть такое понятие, как «потенциал на открытие».

Есть, просто говоря, правило: если новый построенный телескоп улучшил какие-то из основных параметров, что были доступны ученым до него, в десять или более раз, – у него хороший потенциал на открытие. С немалой степенью вероятности ему удастся найти что-то новое и интересное. «Радиоастрон» улучшает угловое разрешение – способность изучать компактные небесные объекты – в 10–30 раз.

– Проект «Радиоастрон» готовился то ли 25 лет, то ли 33 года. Можете внести ясность в этот вопрос? Чем все же была вызвана такая длительная задержка с запуском? Или на самом деле никакой задержки-то и не было?

– Насколько я знаю, первое решение по «Радиоастрону» на уровне правительства нашей страны было принято в начале 1980-х годов и было подписано первым секретарем ЦК КПСС товарищем Леонидом Ильичем Брежневым. С тех пор прошло почти 30 лет. Был ли задержан запуск? Конечно, да. Почему? Главная причина – коллапс Советского Союза. Пришлось заменить практически все оборудование, за редким исключением, из построенного в начале проекта. НПО Лавочкина перестроило почти все компоненты космического аппарата заново за последние пять-шесть лет. Когда получилось довести проект до запуска? Естественно, тогда, когда стал поступать достаточный объем финансирования. Слова российских ученых про необходимость серьезного финансирования фундаментальных исследований в стране уже кажутся общим местом. Но без денег же ничего не сделаешь.

– В этом году Россия попыталась реализовать два космических проекта – «Радиоастрон» и «Фобос-Грунт». Могли бы вы немного порассуждать о том, почему один проект оказался успешным, а другой – нет?

– Здесь я прокомментирую не как представитель проекта «Радиоастрон», а как обычный гражданин страны, имеющий университетское образование. Все достаточно просто. Для того чтобы иметь успехи в межпланетных космических миссиях, надо их делать регулярно, а не одну в 15 лет. Это высокие технологии. Это рисковые задачи. Задачи, требующие громадного уровня профессионализма громадного количества людей, многих из которых мы растеряли. Единственная возможность добиться успеха – постоянно вкладываться в это, постоянно строить и запускать новые спутники. В советское время (я не предлагаю к нему вернуться, однако давайте сравним, какое количество средств вкладывалось тогда в космические исследования, научные исследования) один из заместителей руководителя АКЦ ФИАН Владимир Гдалиевич Курт активно занимался многими межпланетными миссиями.

Профессор Курт рассказывал мне, что в свое время они запускали за месяц три межпланетных миссии. Три за месяц! А мы говорим про одну за 15 лет.

Я считаю, удивляться нечему. Какие-то миссии проходят успешно, а какие-то неуспешно. Нам нужно получать опыт и двигаться дальше. И я бы никакой вселенской катастрофой это не считал, а воспринимал бы историю с «Фобос-Грунт» как причину для того, чтобы вкладывать все больше и больше в нашу промышленность, чтобы она продолжала этим заниматься и возвращала себе тот опыт, который был утерян.

Обратите внимание: «Фобос-Грунт» был построен той же организацией, которая построила и «Радиоастрон».

 «Радиоастрон»-то ей удался. Значит, НПО Лавочкина умеет и может доводить до успешной реализации технически крайне сложные проекты. В космической технике удачи случайными не бывают. Просто надо дать НПО возможность нормально работать в течение многих лет. А не чтобы их жестоко трясло каждый раз, как происходит провал. При этом разобраться в причине ошибки, несомненно, необходимо.

– Чего вы ждете в 2012 году? Первых научных результатов «Радиоастрона»?

– Я лично жду немного поспать, хотя бы несколько дней. Если же говорить про «Радиоастрон» – да, я ожидаю в 2012 году первые научные публикации. Действительно жду получения новых интересных результатов – на это нацелена наша ранняя научная программа. Международные группы ученых старались, чтобы эта программа получилась интересной и чтобы она была выполнимой на начальном этапе миссии, когда мы делаем первые шаги. Не ожидайте от нас таких же красивых картинок, как у «Хаббла», но мы запускались, чтобы подробно исследовать то, что на «Хаббле» выглядит как точка.

Читать полностью: http://www.gazeta.ru/science/2011/12/26_a_3942018.shtml

ТЕКСТ: Николай Подорванюк