«В Китае завершен 105-суточный эксперимент по изучению возможностей человека находиться в закрытой герметичной капсуле, имитирующей лунную базу, питаясь исключительно продуктами, выращиваемыми внутри модуля, – гласит сообщение ведущего китайского информ-агентства «Синьхуа» от 22 мая. – Добровольцы вышли из капсулы живыми и здоровыми».

“Разработчикам из Поднебесной удалось создать оптимальную модель жизнеобеспечения для межпланетных экспедиций”.

Если верить китайским СМИ, участники эксперимента (две женщины и мужчина) питались тем, что сами выращивали пять видов зерновых культур, 15 сортов овощей и один сорт фруктов), сто процентов кислорода и воды регенерировались на «борту», а отходы жизнедеятельности использовались как удобрения. Иными словами, разработчикам программ межпланетных пилотируемых полетов из Поднебесной, похоже, удалось создать систему жизнеобеспечения полностью замкнутого цикла. Ни широко разрекламированный российский эксперимент «Марс-500», ни другие подобные начинания задачу создания оптимальной модели СЖО для освоения дальнего космоса не выполнили.

Причем данный эксперимент – далеко не единственное достижение Пекина. Это к ответу на вопрос, почему партнером Роскосмоса выбран Китай.

Почти сразу после опубликования сообщений о санкциях НАСА в отношении российской стороны наши ответственные чиновники заговорили о возможности продвигать отечественное звездоплавание без американского участия. Однако всем ясно, что уровень задач по исследованию космического пространства таков, что требует международной кооперации в той или иной степени. Российские возможности, во всяком случае на данном этапе, безусловно, предполагают партнерство в организации и проведении комплексных экспедиций.

Как бы оптимистично ни звучали заявления наших официальных лиц о возможности единоличной эксплуатации МКС, откажись американцы от данной программы, ясно, что в одиночку «заселять» станцию пока не удастся. Хотя бы из-за ограниченных возможностей в области энергетики и связи. Еще сложнее исключительно собственными силами развертывать новые долговременные орбитальные комплексы. Для пилотируемых полетов, которые остаются главным направлением российской космонавтики, нужен партнер. Из кого выбираем?

Американцы отпадают по определению. Европейское космическое агентство – организация, конечно, серьезная, однако в отличие от Китая ничего вразумительного в деле пилотируемых экспедиций пока не сказала. Никто не сбрасывает ЕКА со счетов, но КНР – более перспективный космический напарник.

В Роскосмосе данную мысль не скрывают. «Сейчас идет разработка национальной стратегии пилотируемых космических полетов. Вместе с РАН и промышленностью мы готовим определенную концепцию вне МКС», – заявил заместитель руководителя агентства Сергей Савельев на завершившемся в конце мая экономическом форуме в Санкт-Петербурге. Он уточнил, что имеется в виду создание новых пилотируемых комплексов, которые позволят России выйти за пределы орбиты Земли и, возможно, будут использованы для освоения Луны, которая станет первой ступенькой в дальний космос.

Обратим внимание не на перспективы отечественных пилотируемых полетов, а на мысль ответственного чиновника о том, что в качестве стратегических партнеров Роскосмос рассматривает Китай и Европу при условии, что ключевая роль в реализации проектов будет принадлежать России.

Европу как партнера мы уже вскользь упомянули. ЕКА может использоваться на подхвате, но никак не в «основном составе».

О Китае в качестве главного партнера уже после Сергея Савельева говорил и куратор отечественного ВПК, включая космонавтику, вице-премьер Дмитрий Рогозин: «После 2020 года (когда завершится программа МКС) у нас, возможно, появятся новые проекты, связанные с пилотируемой космонавтикой… с более широким составом партнеров... Мы договорились, что в ходе ЭКСПО в Харбине в конце июня проведем с китайскими коллегами переговоры по возможным новым проектам по пилотируемой космонавтике».

Мало оснований сомневаться в том, что именно Китай станет российским фаворитом в области космоса. Ведь не зря последний визит в КНР президента России Владимира Путина называют началом нового этапа в мировом порядке.

Итак, что собой представляет космонавтика Поднебесной.

Китай начал с ракет-носителей, причем точно повторил путь «старшего брата», преобразовав первые боевые ракеты, полученные само собой из СССР, в средства выведения космических аппаратов.

24 апреля 1970 года Китай стал третьей страной, успешно выведшей в космос спутник, причем собственного производства. Вплоть до начала текущего тысячелетия Пекин был занят преодолением военно-технических последствий советско-китайского разрыва 1960-го. Силы и средства концентрировались на производстве боевых ракет и преимущественно военных спутников. Кстати, с 1970 по 2000 год КНР произвела 50 успешных запусков собственных космических аппаратов. На базе МБР удалось создать парк ракет-носителей «Великий поход». Сегодня идет работа над девятой серией семейства. Пекин форсирует программу создания тяжелой ракеты-носителя. Согласно открытым источникам разработка «Великого похода-9» завершается. Эта ракета сможет выводить на низкую орбиту полезный груз массой до 133 тонн. То есть до американского лунного шедевра в исполнении Вернера фон Брауна – ракеты «Сатурн-5» китайцы недобирают всего шесть тонн. Соответствующий российский носитель пока остается в планах.

Однако наличие «тяжеловозов» и даже собственных спутников в наше время не означает принадлежность к элитарному клубу держав, которые могут осуществлять весь спектр космической деятельности: эксплуатировать на околоземных орбитах многопрофильные системы, осуществлять пилотируемые экспедиции, разрабатывать перспективные программы по исследованию межзвездного пространства.

До начала нового тысячелетия Китай не мог похвастаться ничем подобным. По всей видимости, последнее обстоятельство вынуждало Пекин в начале десятых годов искать сближения с Соединенными Штатами и Россией для участия, скажем, в программе МКС. Однако американцы были далеко не в восторге от такого расширения партнерства на международной станции, и Китай прекратил попытки, сконцентрировав усилия на собственной космической программе.

Отметим попутно, что в 2011 году он обогнал США по числу запусков: 19 против 18, уступив только России. И удержался на этой позиции в 2012-м. Лишь в прошлом году американцы вернули себе второе место, опередив Китай на четыре запуска. В ближайшие пять лет КНР планирует 100 стартов космических ракет и выведение на орбиту 100 спутников.

Но самое интересное – успехи Поднебесной в пилотируемых полетах. Принято считать, что лидер в данном сегменте космической деятельности Россия, а китайцы лишь повторяют то, что нами давно пройдено. Так ли это?

Октябрь 2003 года. На орбите китайский космический корабль «Шеньчжоу-5» с тайконавтом Яном Ливэем на борту. Первый орбитальный полет Поднебесной продолжался 21 час 14 минут. С тех пор Китай осуществил пять пилотируемых запусков. С точки зрения количества Поднебесной далеко до США и России. А вот с качественной...

Китайцы не пошли по пути маститых учителей, не производили несколько однотипных запусков подряд, а каждый раз усложняли программу.

После Ливэя следует запуск 2005 года, и на орбите уже два тайконавта. В 2008-м – первый выход в открытый космос. В 2011 году на орбите появляется модуль «Тяньгун-1» – прототип перспективной китайской обитаемой станции. К нему несколько раз стыковался в автоматическом режиме корабль «Шеньчжоу-8», отрабатывая маневры сближения и стыковки. В 2012-м на борту модуля в течение 10 дней работают три человека, включая женщину. В прошлом году следует такой же полет для «закрепления пройденного материала».

Конечно, 120-тонный «Мир» не сравним с 8,5-тонным «Тяньгуном». Тем не менее Китай сегодня занимается именно тем, что считается вершиной отечественной космической мысли, – орбитальными комплексами. Количественное же равенство далеко не за горами. К 2020 году в китайских планах развернуть на орбите трехмодульный комплекс «Тяньгун-3» массой около 60 тонн. Думаю, через 20 лет после первого пилотируемого старта масса китайской станции перевалит за сотню тонн.

Пару слов о корабле «Шеньчжоу», в основе конструкторской философии которого, безусловно, лежит полувековой давности российский «Союз». Однако технические различия очевидны. Главное: корабль «Шеньчжоу» – разделяемый аппарат. Один отсек с тайконавтами возвращается на Землю, другой остается на орбите и может работать там в автоматическом режиме в качестве научной лаборатории. Кроме того, по сравнению с «Союзом» корабль лучше энерговооружен, имеет значительно больший внутренний объем.

Что касается исследований дальнего космоса, в частности лунной программы, то Китай стал первой за последние 40 лет страной, которая произвела мягкую посадку на поверхность спутника Земли. В декабре 2013 года это сделал аппарат «Чанъэ-3» с луноходом «Юйту» – «Нефритовый заяц». Данная миссия – второй этап соответствующей китайской программы. Ранее, в 2007 и 2010-м аппараты «Чанъэ-1» и «Чанъэ-2» облетали Луну и составили ее подробную карту. На третьем этапе в 2017 году Китай планирует доставить на Землю образцы лунного грунта. В 2020-м согласно планам намечен пилотируемый полет с высадкой на поверхность Луны.

Поражают китайское спокойствие и полная уверенность в достижении цели. Конечно, в области высоких технологий КНР взяла у нас самое лучшее. Не пригодилась только победная риторика социалистического строительства, которая почему-то прижилась в российской космонавтике.

КНР обладает крупнейшими в мире вооруженными силами, самыми многочисленными сухопутными войсками, относительно современными ВМС и ВВС.

Основу ракетно-ядерного потенциала Китая до 2040 года составит разрабатываемая сегодня твердотопливная трехступенчатая МБР DF-31 («Дун Фэн-31» – «Ветер с Востока»). Согласно открытым источникам длина ракеты – 13 метров, диаметр – 2,25 метра, стартовая масса – 42 тонны. МБР оснащена инерциальной системой наведения с астронавигацией.

Ракета может оснащаться как моноблочной ядерной ГЧ мощностью до 1 Мт, так и РГЧ типа MIRV с тремя боеголовками мощностью по 20–150 кт. При этом круговое вероятное отклонение ракеты составляет, по усредненным оценкам, 300 метров – весьма лестный показатель для разработчика. Иными словами, эта МБР, рассчитанная как для шахтного, так и для мобильного базирования, соответствует российским ракетам «Тополь» и «Тополь-М».

По сообщениям мировой прессы, разрабатывается и модернизированный вариант DF-31, получивший обозначение DF-41. Основные требования к проводимой модернизации – увеличение дальности стрельбы с 8000 до 12 000 километров и создание для этой ракеты полноценной транспортно-пусковой установки, аналогичной российским «Тополям». С созданием этой ракеты Китай будет способен обстреливать всю территорию США.

С другой стороны, в КНР сегодня пришли к пониманию той исключительно важной роли, которую играет мощная космическая отрасль в военно-технической составляющей государства. Не случайно в апреле председатель Китайской Народной Республики Си Цзиньпин призвал к усилению возможностей страны в околоземном пространстве, добавив, что стране необходимо отвечать на милитаризацию космоса странами-соперниками, в том числе США.

«Несмотря на то, что Китай продолжает придерживаться мирного использования космоса, мы должны быть уверены в том, что сможем справиться с действиями других в космическом пространстве», – подчеркивает лидер КНР.

Показательным стал январь 2007 года, когда китайский носитель с кинетическим перехватчиком уничтожил старый, но работоспособный метеорологический спутник КНР «Фэн Юнь-1С». Существует полная уверенность, что китайцы провели первое в своей истории испытание противоспутникового оружия.

Тогда американцы «замерли», и в этом состоянии пребывают, можно сказать, до сих пор. Характерна в этой связи публикация в июне 2011 года статьи двух отставных американских разведчиков в авторитетном авиакосмическом еженедельнике Aviation Week & Space Technology.

Суть высказанных экспертами опасений состоит в том, что системы боевого управления вооруженных сил Пентагона и национальные каналы сбора и обработки разведывательной информации на 80 процентов зависят от космической составляющей. Иными словами, без спутникового обеспечения все навороченные современные вооружения с «умными» бомбами и высокоточными, способными попасть в комара крылатыми ракетами – не более чем лом. Американская орбитальная группировка на сегодня насчитывает более 500 аппаратов, обеспечивающих бесперебойную связь, получение целеуказаний и навигацию. Китай, по мнению разведчиков, способен нанести превентивный удар по соответствующим космическим и наземным структурам США. Атака может с большой долей вероятности оказаться эффективной и серьезно дезорганизовать боевое управление войсками. Затем, прогнозируют американские специалисты, Пекин может пойти на переговоры о прекращении огня. Причем США скорее всего покажется выгодным согласиться, так как военно-техническим и разведывательным возможностям Пентагона будет нанесен существенный урон.

Вопрос: согласится ли страна практически с неограниченными ресурсами, вооруженная передовой военно-технической философией, позволившей производить самую современную продукцию, делить с кем-то пальму первенства в космосе? Если да, то исключительно на паритетных началах и при жестком условии безграничного использования всего потенциала «партнера».

Китайцы без хвастовства, без пафоса, без биения себя в грудь делают свою страну великой.

Источник: http://vpk-news.ru/articles/20632