«Голос Америки» уже писал о планируемой российско-европейской автоматической миссии к Марсу. Напомним, что Россия была приглашена в этот поначалу американо-европейский проект в 2012-м году, после того, как из него по экономическим причинам вышло НАСА. Европейское космическое агентство (ЕКА) и Роскосмос договорились, что Россия предоставит для проекта ExoMars:

1. Две ракеты-носителя (РН) «Протон»

2. Систему для входа в марсианскую атмосферу, снижения и посадки марсохода на поверхность Марса в 2018 году. Чтобы минимизировать риск, «железо», то есть механические конструкции будет разрабатывать и строить Россия, а электронную начинку для данного «железа» в основном Европа. 

3. Орбитальный космический аппарат TGО будет оснащен российскими, а не американскими приборами, включая те, которые были разработаны для неудавшейся миссии «Фобос-Грунт». (Впрочем, НАСА не исключает, что может еще «поучаствовать» в ExoMars, в той части миссии, которая будет отправлена к Марсу в 2018 году).  

4. Успех ExoMars очень важен для России не только по научным, но и по политическим причинам. «Детские» провалы двух российских марсианских миссий за прошедшие два десятилетия («Марс-96» и «Фобос-Грунт»), общее отставания РФ, как в области космических исследований в целом, так и в создании техники для изучения космоса в частности, нанесли серьезный удар по научному и «космическому» авторитету России. 

Качественное, без сбоев осуществление данной миссии могло бы не только дать импульс развитию российской космической науки. Оно способствовало бы восстановлению реноме России, как страны, способной заниматься исследованием космоса на мировом уровне и стало бы прологом к началу полноправной интеграции РФ в крупные международные космические проекты, связанные, в том числе и с пилотируемым исследованием и освоением космоса.  

Так, наверное, можно образно сказать про то, что грозит проекту ExoMars.  Напомним, что одним из условий сотрудничества Соединенных Штатов в области космической деятельности со своими «друзьями и союзниками» было следующее: США имеют право запретить любому из них запустить свой спутник, в котором присутствуют американские технологии, на неамериканском носителе в том случае, если посчитают, что в ходе подготовки и осуществления этого запуска может произойти утечка «критических» технологий США в «нежелательные» руки.  

Правило это было «дитем» периода советско-американской конфронтации, известной, как «холодная война». Соединенные Штаты полностью перестали применять его в отношении России в начале 2000-х годов. Наступившая эра «стратегического партнерства» между двумя странами сделала такого рода ограничение анахронизмом.

Увы, эра эта оказалась не столько долговечна, как многие надеялись. Вновь повеявшие ветры «холодной войны» могут принести санкции, которые, гирей повиснув на ExoMars, помешают ему оторваться от Земли.  

Выступая на 13-го мая в Вашингтоне на встрече «Группы по анализу программы исследования Марса» (MEPAG), представитель ЕКА Рольф де Грут сказал, что проблемы в российско-американских отношениях пока не коснулись сотрудничества Европы и России в рамках проекта ExoMars. 

«Мы пока не получили указаний от стран-членов ЕКА начать сворачивать взаимодействие с Россией, – подчеркнул он. –  Правда, если в дело вмешается Европейская комиссия, то ситуация может измениться, но пока все тихо».

Однако при этом Грут отметил, что орбитальный аппарат TGO, который должен быть запущен в рамках ExoMars в 2016-м году, уже ощутил на себе неблагоприятное воздействие российско-американского «дискорданса».  

В настоящее время в Госдепартаменте  США заняты пересмотром всех экспортных лицензий, выданных на сотрудничество с Россией на предмет выявления американских «критических» технологий, которые могут попасть в руки российских специалистов. В TGO есть немало таких технологий. 

Грут выразил опасение, что подобный пересмотр может выбить из графика подготовку к запуску TGO в 2016-м году, правда, подчеркнул он, возможно, что с помощью НАСА удастся решить эту проблему в течение ближайших нескольких недель. В этом случае есть неплохой шанс, что TGO через год все-таки отправится к Марсу. 

Интересно, что в то время как в США занялись учетом и отслеживанием тех технологий двойного использования, которые могут попасть к теперь уже «не совсем» стратегическому партнеру Соединенных Штатов, Госдепартамент вывел за пределы списка техники и технологий, подлежащих экспортному контролю, большое количество гражданских спутников и их компонентов.  Так завершился длившийся почти десятилетие процесс фильтрации того, что «можно продавать» от того, что «нельзя». 

Трудно сказать, как изменения в системе экспортного контроля США повлияют на ExoMars, но возможно, что они ускорят «очищение» данного проекта от подозрений, что он может стать каналом передачи России технологий, которые Соединенные Штаты хотели бы оставить в кругу лишь своих ближайших союзников. 

Последнее время эта главная, наряду с «Союзом», «рабочая лошадка» российской космической программы приносит немало огорчений. Начиная с декабря 2010-го года, когда «Протон» не вывел на орбиту спутники ГЛОНАСС, произошло пять неудачных запусков ракеты-носителя этого типа. Пять отказов за три с половиной года – статистика не красящая ракету-носитель, вот уже почти полвека находящуюся в эксплуатации.  

Но ведь «Протон» должен сыграть ключевую роль в запуске элементов ExoMars, причем, первый раз уже, как отмечалось в 2016-м году. Сможет ли он беспроблемно вывести их за пределы Земли? После майской аварии «Протона» уверенности в этом поубавилось.   

P.S.  Итак, тень на будущее ExoMars в настоящее время бросает «большая» политика, а также техника в виде РН «Протон».  Смогут ли разогнать эту тень лучи однозначного стремления России и Европы осуществить данный проект, станет ясно уже в течение нескольких месяцев. 

Но примем во внимание тот факт, что Соединенные Штаты весьма заинтересованы в получении данных от ExoMars. Ведь они помогут НАСА лучше подготовить запланированное марсианское «наступление», кульминацией которого должен стать пилотируемый полет к Марсу в середине 2030-х голов. А если так, то есть основания полагать, что Госдепартамент не станет чинить препятствия осуществлению данного российско-европейского проекта.

Источник: «Голос Америки»